Попытка поддержать отечественного производителя

Году в 89-м я подрядился на серьезную халтуру: делать перевод «Кладбища домашних любимцев» Стивена Кинга. Наша старая югославская портативная пишмашинка основательно износилась, и под грядущий гонорар мы решили приобрести в дом компьютер как средство производства. А пока гонорар был еще только в перспективе, «погнался поп за дешевизной» - попробовал приобрести самопальное творчество русских народных умельцев, которые уверяли, что их изделие не хуже РС, но вдвое дешевле. Паскудненький черно-белый дисплей с искривляющимися строками я списал на упомянутую дешевизну, но вот неумение этого «компьютера» писать в тексте букву «Р», потому что она была занята какой-то командой, очень напрягло. На требования исправить дефект умельцы вяло завозражали, потом, так же вяло повозившись, исправили, но предупредили, что буква может опять исчезнуть. Я счел за благо им их творчество вернуть, а со второго раза даже удалось получить с них и деньги. Пришлось напрячься и подкопить еще, прежде чем набралось на нормальный импортный 386-й.

Попытка поддержать отечественного книгоиздателя

Кстати о переводе Кинга… Заключая договор я мудро, как мне казалось, учел сумасшедшую инфляцию и внес в него пункт, что оплата идет в рублях, но по текущему курсу доллара. Когда пришла пора рассчитываться, владелица издательства схитрила – не умножила оговоренную сумму за печатный лист на коэффициент инфляции, а прибавила к исходной сумме долларов 15, так что вместо ожидаемых 200 долларов получилось 90. Только с помощью агента, который меня с ними свел, удалось выбить из них еще сотню. Зарплата на работе у меня в тот момент составляла от 7 до 17 долларов, так что было за что бороться.

Доплатить читателям

Годами пятью позднее, сделав на том же компьютере перевод нового издания «Учебника физиологии», я опять пустился во все тяжкие – перехватил в каком-то из расплодившихся в то время издательств переводы американских фэнтези. Уже не помню ни имен авторов, ни названий книжек. Остались в памяти только лишенные смысла чудовищно наворочанные сюжеты, накрученные друг на друга фантастические детали и их объяснения… Зачем было это переводить и издавать, если за это чтиво надо было бы доплатить читателям «на вредность производства»?

Поддержка от Советской власти

Осенью 72-го мы с Танькой подали заявление в ЗАГС, что на Русаковке – жениться. Принявшая у нас заявление тетенька взамен выдала нам кучу талонов. В первую очередь – в салон для новобрачных «Весна», где торговали всякими необычными предметами, вроде качественной одежды и обуви, каких было не купить в обычных магазинах. Потом и я, и мой отец, и тесть еще долго расхаживали в финских туфлях «Топман» - отличные были, надо признать. Выдали нам и талоны на кольца. Дело в том, что с целью высасывания у населения инфляционных денежных средств Советское правительство повадилось проводить раз, а то и два в год операцию по повышению цен на «предметы роскоши», т.е. все, имеющее мало-мальскую ценность, и снижению – на никому не нужную ерунду, вроде устаревших черно-белых телевизоров с маленькими экранами.

Особенно Соввласть усердствовала по части твердых ценностей, которые совлюди повадились скупать то ли на черный день, то ли как страховку от все быстрее обесценивающегося и теряющего смысл бумажного рубля, а потому изделия из драгметаллов шли во главе всех списков подорожания вплоть до момента, когда цены на золото уже перемахнули любой экономический смысл и стали для подавляющего большинства населения запретительными. С некоторым лагом, правда, в головы совчиновников проникла и мысль, что роскошь – роскошью, но надо и совесть иметь, хотя бы в ограниченных размерах. Лишать народ возможности покупать обручальные кольца в 70-е годы ХХ века было уже как-то неприлично (хотя в 49-м у моей мамы, как раз вышедшей за моего папу, были неприятности в парторганизации из-за «проявления мелкобуржуазного мещанства», выразившегося в ношении кольца). Вот это соображение, подкрепляемое все более слышимым наверху недовольным бурчанием народных масс, и привело к большому облегчению для молодоженов в виде скидок. Помнится, скидки еще и предоставлялись только женящимся по первому разу, видимо, чтобы никому не пришла в голову мысль превратить браки в золотодобывающий промысел.

И вот мы отправились в Столешников. Цифры на ценниках стояли убойные – такие, что мне с моей полставкой старлаба надо было бы работать на них год, но у нас были талоны! Продавщицы забрали их, даже поздравили с предстоящей свадьбой и объяснили, во сколько на самом деле мне обойдется это удовольствие. За тонкое кольцо 585-й пробы себе заплатил 90, а за потолще – для Таньки – в 120, что тоже было немало (в сумме - две зарплаты тогдашнего мнс), но все же терпимо.

***