Бреды и анекдоты (96-я серия) Homo soveticus

Избирательность памяти

Все помнят Теодора Нетте – парохода и человека, а по сути – он спал в купе дипкурьеров и спросонья был убит, не успев ничего сделать. А вот его напарник Иоганн Махмсталь, которого не помнит, по-моему, никто, принял бой, отстреливался, был ранен, но, истекая кровью, охранял диппочту до прибытия сотрудников советского постпредства.

За то, что еврейка стреляла в вождя, за то, что она промахнулась…

Один из моих дальних родственников, занимавшийся в послевоенные годы историей партии, упомянул в своей работе о немецко-шведско-еврейских корнях Владимира Ильича Ленина по материнской линии. Результатом этой работы была посадка родственника на длительный срок, к счастью, несмертельная и не такая длительная, как было прописано в приговоре – времена изменились, хотя упоминать про дедушку Бланка Советская власть и дальше не дозволяла.

Зато, когда упомянутая власть преставилась, только самый ленивый из российских нацистов про это не помянул…

Всему свое место

Мой учитель профессор Бузников рассказывал, что вскоре после печально знаменитой сессии ВАСХНИЛ, на которой на многие годы вперед была уничтожена советская генетика, на Биофаке МГУ случилось чрезвычайное происшествие. Портрет академика и лауреата Сталинских премий Трофима Денисовича Лысенко исчез со своего места в коридоре… Поиски были недолги – кто-то из парней, зашедший по нужде в факультетский сортир, чуть не попал в пресветлый лик – портрет Трошки был засунут в унитаз.

С таким покушением на устои и таким вызовом Советской власти руководство факультета мириться не стало и злоумышленников выявило. Говорят, что ребят заложил их друг. Троих исключили из университета, для двоих это стало концом карьеры, один все-таки сумел вернуться в науку через несколько лет, но прожил недолго.

Addendum

И еще раз удивительное рядом - мой старший товарищ Паша З. прочел мои "Бреды" и прислал письмо о неизвестном мне событии в истории Биофака, непосредственным участником которого он был. Это поразительно корреспондирует с изложенным выше.

В 1963 году (как раз тогда лысенковщине приходил конец) портрет академика Лысенко оказался на этот раз в женском туалете, где был пригвожден к бачку цепью и кодовым висячим замком, который один из участников акции простодушно перед тем показывал всем подряд.
"...Были мы наивные дети, нас и выкинули с факультета за "хулиганство с политическим недомыслием", а восстановили по тихому и доброжелательно".

Все участники этого события вернулись в науку и закончили Биофак. Двое впоследствии стали докторами, один - кандидатом. (Двоих уже, к сожалению, нет среди живущих). А за кадром этой истории остались две замечательные девушки - тоже биологи, впоследствии кандидаты наук. Так что отношение к Трошке на Биофаке сохранялось, только времена стали помягче...

Прикрепленный к партячейке

Когда моя мама заболела туберкулезом и ушла с работы, ее прикрепили к парторганизации Центрального дома авиации на Красноармейской – член партии не должен был оставаться один… Маме даже давали «отдельные поручения» - в 54-м или 55-м загнали в избирательную комиссию, которая располагалась в помещениях стадиона «Динамо». Я был маленький, и девать меня было некуда, поэтому мама всюду должна была брать меня с собой. Конечно, в «Динамо» были красивые кубки и грамоты, но я уже знал, что "мусора" – злейшие враги армейцев, и побрезговал ими, даже когда дядька из «Динамо» открыл витрину и предложил их потрогать.

Мне куда больше понравилось у мамы на партсобрании, которое проводили в большом зале Дома авиации – там под потолком висел истребитель, а мы с мамой сидели прямо у стенда, в котором под стеклом витрины располагалась огромная модель какого-то древнего биплана, наверное, «Ильи Муромца», из которой в разные стороны торчали пулеметики, между крыльями были натянуты расчалки и подкосы, стояли маленькие моторчики с пропеллерами. Мне как раз хватило времени все рассмотреть, пока дядька на трибуне плел свою нудоту.

Блог

Бреды и анекдоты (96-я серия) Homo soveticus